По окончании университета Андрей перебрался в Югославию, а затем во Францию. Там судьба нанесла ему новый удар: вместе с своим другом князем Трубецким они вложили все свои сбережения в приобретение птицеводческой фермы, но очень скоро все куры были побиты сильнейшим градом. Андрей, со свойственной ему силой духа, решил изменить курс и, влекомый интересом к микробиологии и процессам брожения, стал посещать аспирантские курсы в Агрономическом институте и Институте Пастёра. После этого он работал в крупнейшей фирме по производству шампанского, Moёt et Chandon, и в лаборатории одной из самых известных французских виноторговых компаний, Nicolas.

В 1937 году, в поисках специалиста по виноделию, во Францию из Америки прибыл Жорж де Лятур, владелец калифорнийской винодельни Больё (Beaulieu). Он обратился в Институте Пастёра к профессору Полю Марсе, чтобы тот порекомендовал ему лучшего студента по виноделию. Марсе указал ему на Челищева — хоть он и не француз, но самый лучший! Де Лятур предложил Челищеву контракт на работу в винодельне Больё. С этим контрактом Андрей Челищев в 1938 году приехал с семьей в Америку и поселился в калифорнийской долине Напа. Таково было начало нового продолжительного этапа его жизненного пути.

В винодельне Больё Челищев проработал 35 лет, и в последние годы жизни вновь вернулся туда в качестве консультанта. По приезде в Калифорнию он застал калифорнийское виноделье в состоянии упадка; оно только начало преодолевать результаты тринадцатилетнего запрета на спиртные напитки. Некоторые винодельни смогли выжить благодаря производству вин, используемых при соблюдении религиозных обрядов, а также как примесь к табачным продуктам. Но это, конечно, не тот фундамент, на котором следует строить производство высококачественных вин. Как выразился один винный критик того времени, «лучше пить пиво, чем калифорнийское вино». После отмены «сухого закона» в 1933 году, главный спрос среди неискушенных потребителей был на сладкие вина. Таким образом, Челищев оказался в условиях довольно примитивной стадии виноделья, отставшего примерно на 20 лет.

У Больё его поразила высокая температура винных погребов, пробуя вина от одной бочки к другой, он находил сладкие вина приемлемыми, но сухие плохими, а технологию производства — в лучшем случае, примитивной. Зачастую использовались такие сорта винограда, которые давали высокий урожай, но не соответствовали требованиям изготовления тонких вин. Челищев обнаружил небрежное отношение к ферментации и ужаснулся кислотности вин, а крошечная примитивная лаборатория не могла не шокировать этого щепетильного исследователя, привыкшего к работе во Франции, где технология, нацеленная на прибыль, была одновременно и очень требовательной.

Челищев остановил чрезмерную сульфитацию вин и неподконтрольное добавление химикатов в виноградное сусло. Он один из первых начал использовать холодную ферментацию при изготовлении белых вин и розе, а также развил систему защиты виноградников от заморозков и болезней. Он прекратил практику добавления большого количества льда в дробилку для снижения температуры в особо жаркие периоды во время сбора урожая в долине Напа, и ему понадобилось много лет, чтобы заменить ржавые чугунные трубы, клапаны, насосы и детали дробилок, вызывавшие недопустимо высокий уровень концентрации металла в винах. Во многих случаях это означало использование дорогостоящего эмалированного стекла так как нержавеющая сталь тогда еще не была доступна.

Челищев также ввел изучение виноградарства, подбирая наиболее подходящие сорта для различных регионов и климатических условий. Он одним из первых начал выращивать сорта Пино-Нуар и Шардоне в округе Карнерос. Он изучал различные виды почвы в долине Напа, в поисках наиболее подходящей для создания Каберне-Совиньон» мирового класса. Он также советовал выращивать Каберне-Совиньон в штате Вашингтон, а Пино-Гри — в Орегоне.

Экономический спад 1950-х годов отразился на созданной Челищевым лаборатории в городе Сант-Хелина, где он консультировал и обучал многих начинающих виноделов. Из-за неблагоприятной экономической ситуации его клиенты не могли оплачивать консультации, и лабораторию пришлось закрыть.

Уйдя из компании Heubline в апреле 1973 года, он уже на следующий день начал работу в качестве независимого консультанта в разных винодельнях, первой из которых была Simi Winery.

Этот путь позволил Челищеву заниматься любимым делом с новым поколением виноделов долины Напа, в округе Сонома, Санта-Барбаре и на Тихоокеанском Северо-Западе Америки. Одним из учеников Андрея Челищева стал его племянник Александр Голицын, владелец винодельни Quilced Creek. Этот период жизни был для Челищева наиболее счастливым; ему доставляло радость наставлять тех, кто разделял его страсть к виноградной лозе и вину, и передавать им свои знания.

Среди первых молодых виноделов, чьим ментором он стал, расставшись с Больё, была первая женщина-винодел в Америке, Мэри-Энн Граф.

Заслуги Челищева были отмечены на международном уровне. Французское правительство присудило ему в 1954 году кавалерский орден, а в 1980 – престижное звание Оfficier du Merite Agricole. В 1970 году он получил премию Американского общества энологов (одним из основателей которого был сам), а в 1980 году – премию Американского винного общества.

Текст предоставлен Марком Челищевым